«Люди и не такое скрывают…» Калужский хирург о COVID-19 и будущей книге

Начинал писать для того, чтобы сохранить в памяти эпизоды из жизни. В итоге небольшие заметки превратились романы и повести. Хирург-уролог Андрей Убогий известен в областном центре не только, как медик, но и своими книгами «Общага», «Ковчег» и пьесами, которые были поставлены на калужской сцене.

Врач с 34-летним стажем, писатель и путешественник рассказал «АиФ-Калуга» о том, как и куда ездит за впечатлениями, почему не сказал родным, что работал в красной зоне, а также ждать ли читателям книги с историями о борьбе с COVID-19.

Скрытая опасность

Надежда Бастрикова, «АиФ-Калуга»: Вы пишете книги и одновременно работаете хирургом. Как врачебная деятельность находит отражение в книгах?

Андрей Убогий: Поскольку я целую жизнь прожил в медицине — я знаком с нею не понаслышке. И другого столь же достойного занятия для мужчины, как хирургия, я не знаю. Где ещё можно применить сразу всё, что в тебе есть: и руки, и ум, и душу? Только в хирургии.

— Недавно мир захватила пандемия коронавируса, и вы работали в красной зоне. Как, на ваш взгляд, отнеслись к этому обыватели?

— То есть, как отнеслись к пандемии? Вы же видите, что по-разному: кто-то впадает в панику, а кто-то пренебрегает опасностью. Как и во всём, здесь нужна разумная середина.

— Вы же скрывали то, что во время пандемии работали на передовой. Как вам это удавалось?

— Да, я не говорил о своей работе родителям, чтобы они понапрасну не волновались. Вообще, стараюсь дома не рассказывать о своих рабочих проблемах. А как скрывал? Знаете, люди и не такое скрывают…

— И, если пофантазировать, какой может быть книга о коронавирусных временах человечества?

— Да какой угодно: книг об Апокалипсисе пруд пруди. Другой вопрос: это действительно последние времена — или пока только последнее предупреждение?

Фиксируй момент

— Почему вы вообще начали писать?

— Меня всегда тяготило ощущение, что жизнь сама по себе — не описанная, не воплощённая в тексте — проходит как-то впустую. Ну, проснулся, поел-попил, походил туда-сюда, поработал. И — «жизнь прошла, как прошли Азорские острова…» А если эту жизнь описать, то многое остаётся: по крайней мере, для тебя самого. То есть писание для меня — это попытка сохранения ускользающей жизни.

Испытания коронавирусом. Писатели-фантасты — о российской медицине Подробнее

— Такая возможность оставить о себе память во временах?

— В каком -то смысле да — способ преодолеть время. Ведь книга живёт дольше человека. Кроме того, сама жизнь, когда начинаешь её описывать, становится объёмнее и богаче. В обычном путешествии что происходит? Ну, ходишь за экскурсоводом, купаешься в море, лежишь на пляже… Но если задумываешь писать, например, заметки о путешествии — то взгляд сразу становится острее и глубже. Разговоры, встречи, все ситуации начинают «играть» совершенно по-новому. Как будто и всё, что тебя окружает — тоже участвует в написании путевых заметок.

— А пишете сразу или спустя время?

— Я человек неторопливых реакций, поэтому мне нужно всё неспешно обдумать, прикинуть, обмять.

— А вы пишете ручкой? Это же уже чуть ли не утраченное искусство.

— Мне нравится сам процесс — рука, ручка, бумага. И люблю править — то есть черкать написанное. Вымаранное когда-то уничтожал, а потом стал жалеть. Теперь сдаю рукописи в архив. Вдруг в будущем какой-нибудь усердный студент-филолог узнает, что вот был такой сочинитель — Андрей Убогий — и подумает: а дай-ка я про него напишу курсовую работу! И как раз материал будет его ждать в архиве.

Любовь расстояний

— А семья как относится к вашим увлечениям? Ведь и они, и работа отнимают много времени.

— Знаете, есть хорошая поговорка: «Мужик пахнет ветром, а баба дымом». Мужчина пропадает где-то в полях, на отхожих промыслах, на рыбалке, охоте, войне. А хозяйка должна быть дома — у очага. Вот и я пахну не столько дымом, сколько ветром. И удивляюсь: за свою жизнь — ещё не вполне завершённую — я умудрился прожить сразу несколько жизней. Одна — полноценная жизнь хирурга. Стаж 34 года: не шутка! Другая жизнь — литературная. Тоже не маленькая: и написано, и напечатано много. А есть ещё жизнь путешественника. Так что приятно на старости лет сознавать, что прожил целых три жизни.

Если задумываешь писать, например, заметки о путешествии — то взгляд сразу становится острее и глубже

— По какой местности больше всего любите путешествовать?

— Калужскую область исходил полностью: и пешком, и на байдарках. Но случались и дальние странствия: Урал, русский Север и Юго-Восток, Европа, Центральная Азия, Индия. А любимое место на свете — Крым.

— А не было желания туда перебраться?

— Нет, боюсь: как переедешь, так сразу и потеряешь и тягу, и интерес к этому месту. Вы же замечали, что приморские жители даже к пляжу не ходят. Зачем — если это всегда под боком?

— Каков главный итог ваших путешествий?

— Он в ощущении, что весь мир един, и все люди братья – как бы банально это не звучало. И при этом все очень разные, и драгоценны именно тем, что их отличает друг от друга: своим языком и культурой, историей, обликом, даже национальною кухней. Ещё понимаешь, как мала и хрупка — и при этом прекрасна — наша планета.

— Откуда вы берете энергию на три жизни сразу?

— Всё время спрашиваю себя, не откуда она берется — а куда девается? Наверное, оттуда же, откуда берутся любовь или жизнь — и уходит туда же, куда и они. Вообще, этот вопрос из таких — на которые, к счастью, нет и не будет ответа...