Пять лет назад 29-летнего учителя математики и информатики Алексея Мокрушина поставили у руля школы №25. Тогда он стал самым молодым директором в области. Молодость помогла ему выстроить совершенно новый вектор развития.
Итоги пятилетки
Ирина Мещерская, «АиФ-Калуга»: Каково быть директором в 29 лет и в 34?
Алексей Мокрушин: Появляется определённая уверенность и чувство ситуации, понимания всего процесса. На первых порах этого не хватает, первое время даже перенапряжение какое-то было. С другой стороны, появляется ощущение, что нужно эмоционально держать себя в руках и не поддаваться первым эмоциям, чтобы ни происходило. Сейчас уже видишь, что сделано и куда двигаться дальше, на какой рычаг нажимать, чтобы процесс шёл более рационально.
— Чего опасались или за что переживали больше всего тогда, в 29 лет?
— К переживаниям отношусь так — лишними они не бывают. Определённые ситуации нужно прожить, по-другому получить этот опыт достаточно тяжело. Можно перенимать опыт, я часто обращаюсь за советами к опытным руководителям, но пока не побываешь в определённой ситуации, не поймёшь тонкостей. Конечно, неплохо бы переживать поменьше. Но и откинуть в сторону всё — это неправильно. Эмоции — это очень важная часть, важно уметь с ними жить и справляться. И детей этому учить.
— А что самым сложным показалось тогда?
— Это понимание ответственности. Не хотелось сделать неверный шаг, наверное, были не самые удачные решения, но благодаря этому опыту я увереннее двигаюсь вперед. Была важность того, что нужно войти в процесс в новом качестве и новой роли, при этом, не откатившись назад.
— Сейчас меньше стали двоек ставить? Первые годы дети отмечали, что неудов у них прибавилось.
— Я не то, чтобы люблю их ставить, может быть, ребята и не согласятся (смеётся). Кстати, у всех есть возможность двойки исправить, но мало кто ею пользуется. Придерживаюсь мнения, что баллы — не лучший способ мотивации. К сожалению, у нас культура восприятия оценки как таковой развита не так, как хотелось бы. Так сложилось, что её воспринимают как показатель того, ради чего мы учимся. Но отметка — это хорошая обратная связь. И если она не очень хорошая — значит есть над чем работать. Ведь мало кто переживает из-за четвёрок. Но она говорит о том, что где-то есть трудности, надо бы вернуться и посмотреть, что не так.
— Как принял вас устоявшийся коллектив?
— Конечно, это лучше у них спросить. Главной установкой было — не рубить с плеча, не устанавливать свои правила. Нужно понимать, какие традиции были до меня, какой характер работы сложился. Я всегда перед принятием какого-то решения спрашивал: «А как было до моего прихода?»
— Кстати, какие традиции вы переняли от предыдущего директора?
— Здесь были хорошие традиции, связанные с поисковым движением. Прежде всего, потому что сам директор этим занимался. Оно мне интересно, но приоритетны другие направления. В школе был хороший уровень методической работы, и мы стараемся продолжать. Традиции проведения различных мероприятий — масленица во дворе школы, когда приглашаем жителей всего микрорайона, патриотическое направление. Уделяем время коллективу — после педсовета собираемся и работаем над отношениями внутри коллектива.
— А какие новые традиции закладываете?
— Работа над собой. Сами развиваемся и даём детям возможность, например, самоуправления или устройства школьного совета. Мы стараемся значительную степень активности передавать детям, чтобы они знали, что могут что-то предложить, подготовить и провести. Главная традиция сделать так, чтобы каждый ребёнок в школе понимал, что у него есть право и возможность внести свою лепту в школьную жизнь в любых проявлениях.
— Григорий Крученков мечтал создать «Ассоциацию школ №25». Вы не думали эту задумку воплотить?
— Мы поддерживаем связи со школами, где коллеги наши уже были, например, в Севастополе. Связи эти, что называется, сохраняем. Когда-нибудь можно будет развить такое сообщество. Но интересно, а почему тогда только 25 школы? Мне кажется, мы должны исходить из ценностей, которые мы разделяем. Хотя было бы неплохо создать ассоциацию, где школы смогут перенимать опыт своих коллег.
— Главный вектор развития школы №25 какой?
— Чтобы максимальное количество детей в нашей школе познало себя, свои возможности, попробовало себя в чём-то, а в идеале в чём-то нашли. Я убеждён, что одна из главных задач школы — помочь детям узнать себя и выстроить перспективный план на будущее. Возможно, для кого-то это воздушная цель, но мы должны дать детям такую возможность.
Стратегия «удалёнки»
— Как пандемия повлияла на деятельность школы, какие способы работы выбрали именно вы?
— В период дистанционного обучения мы все оказались в непростой ситуации, но мы достойно справились, конечно, благодаря родителям. Самое первое, что сделали мы, обучили педагогов пользоваться программными средствами, которые необходимы для того, чтобы они могли работать в онлайн-режиме. А дальше налаживали этот процесс. Мы тогда ушли на каникулы после третьей четверти и сразу включились в подготовку, понимая, что нас ждет удалённый формат. Неделю отрабатывали навыки. Занимались вплоть до того, пока каждый учитель не отработал вход в конференцию и смог встретиться с детьми в онлайне.
— А сложности были?
— Да, но мы справились. Мы переработали расписание, воспользовались наработками коллег, в том числе и по листкам урока, внесли новшества в группе и начали работать. Не просто отправляя занятия, а именно дистанционно обучали детей. Запустили проект «Читаем детям», с 6 апреля каждый вечер читали детские произведения в будние дни ребятам. И сейчас продолжаем. Раз в неделю читаем «Остров сокровищ». Мы смогли перенести в онлайн-формат даже танцевальные репетиции, проводили занятия по ораторскому мастерству и дикции, проводили полноценные уроки физкультуры два раза в неделю, были даже мастер-классы от учителей во внеурочное время. Еженедельно дистанционно встречались с родителями, чтобы обсудить возникшие проблемы.
«Слежка» за учениками
— Каким становится учебное заведение в современном мире?
— Школа переживает тот период, когда мы часто вспоминаем, как было, а время диктует новые правила. И очень трудно это донести в сознание учителей и родителей. И тут нужно работать со всеми: родителями, учителями, детьми. Важно всегда задавать вопрос: «Чему научить»? Современная школа должна ответить на этот вопрос и найти формат.
— При анализе поступков «колумбайнеров» (так называют учащихся, которые совершают спланированные нападения в школах — Прим. ред.) часть ответственности перекладывают на учителей, якобы не доглядели. Это же касается других трагедий. Учителям поручили еженедельно просматривать страницы учеников в соцсетях. Как вы думаете, насколько оправдана эта «слежка»?
— На мой взгляд, классный руководитель, который с достаточной серьёзностью относится к своей работе, в большинстве своём знает своих детей хорошо. Обязывать хорошего учителя еженедельно просматривать аккаунты своих подопечных смысла нет. Но если есть какая-то обеспокоенность, то заглянуть туда лишним не будет, сохраняя уровень доверия ребёнка. Плюс нужно понимать специфику класса и отдельных детей, учитель должен распознавать тревожные сигналы и реагировать на них.
— Что может насторожить учителя?
— Есть признаки для нас, по которым можно понять, что ребёнок в той или иной мере в беде. Или есть тревожные симптомы. Я ведь и сам был классным руководителем, для меня сигналом был даже пост с использованием нецензурной лексики. Есть опасные группы в соцсети, мы, конечно, про них знаем. Естественно, если учитель видит, что школьник состоит в этой группе, это сигнал. Есть замкнутость, плохая дисциплина или резкое снижение успеваемости. Нельзя закрывать глаза и быть равнодушным. Надо знать своих детей, это вообще не обсуждается. Если какой-то учитель этого не делает или кому-то не нравится, значит, нужно задуматься о другой специализации. Нужно общаться с детьми, знать, чем они живут, не только в рамках классного часа, который стоит в расписании. Общаться с родителями. Это ведь не только «шутеров» касается, а многих других случаев. Иногда семья внешне кажется благополучной, а ребёнок не подает сигналов о помощи, но несчастья и трагедии случаются.
— Какую функцию с данных ситуациях может занять школьный психолог? Учитель должен выстраивать эту связь между специалистом и учеником?
— Исходить нужно от конкретной ситуации. Если мы видим трудного ребёнка — плохая дисциплина, учеба, проблемы с мотивацией, то сами инициируем общение с психологом. Иногда учитель понимает, что ему не хватает каких-то сведений, то просит специалиста пообщаться с ребёнком. Они регулярно проводят диагностики на уровень психологического благополучия, школьного климата, они могут дать нам информацию по тревожным сторонам. Иногда и сам ребёнок приходит, чтобы поговорить. Я уверен, что должна работать связка — учитель-родитель. От качества этой связки зависит очень многое. Правильно, чтобы родитель тоже видел, что на странице у ребёнка, а учитель не был равнодушен.
Интеллектуальную систему контроля продемонстрировали в лицее Обнинска 
К 45-летию школы в Перемышльском районе высадили фруктовый сад 
Снова дома? Переведут ли калужских школьников на дистанционное образование 
Сыграем буллинг. Как калужские школьники на сцене борются с травлей