Писатель и журналист Владимир Скрипкин нередко обращается к теме прошлого города и региона. Какие удаётся разузнать подробности о правителях прошлого и что вдохновляет на работу.
Недавно из печати вышла его новая книга «Правители земли Калужской», посвящённая всем, кто возглавлял Калужскую губернию, а затем и область, с периода правления Екатерины и II и до настоящего времени.
От седой старины до наших дней
Екатерина Кузьменко, «АиФ-Калуга»: История неизбежно становится предметом живейших обсуждений и дискуссий, и иногда известное историческое событие оборачивается неожиданной стороной. Стали ли для вас открытием какие-то факты, вошедшие в книгу «Правители земли Калужской»?
Владимир Скрипкин: Конечно. Например, как оказалось, проверять одного проворовавшегося калужского губернатора приезжал сам Державин. Прибыл в город инкогнито, жил в доме городского головы, всё разузнал и выложил как есть. Но губернатор послал вдогонку Державину в Петербург жалобу на его действия, якобы он собирал непроверенные факты. Державин добился права присутствовать при проверке. Он оказался прав, губернатора сняли. Но, конечно, среди губернаторов и первых секретарей обкома есть как переоценённые, так и незаслуженно забытые.
— Насколько сложно разглядеть за старыми документами личность человека?
— От некоторых героев книги «Генералы, рождённые на Калужской земле» осталось всего полстраницы машинописного текста: «Делу партии Ленина-Сталина предан». А моя задача была — показать живого человека. Эта книга принесла мне Государственную премию имени маршала Советского Союза Г.К. Жукова в области литературы и искусства.
— В каких архивах вам пришлось работать в процессе сбора материалов для очередной книги?
— Если бы я искал всю информацию сам, я бы писал в разы дольше. Вопрос был только в литературной подаче. При работе над «Генералами» мне помогал консультант из военкомата. Когда я писал «Правителей земли Калужской», в моём распоряжении были практически все наши архивы. Учёные помогали и изрядно мешали.
— А всё ли попадает на страницы книг?
— Один интересный эпизод не попал в книгу из-за отсутствия подтверждения в наших источниках. Ещё школьником я размышлял, почему императрица Екатерина II поехала в Полотняный завод. Одна моя знакомая прочитала в немецком источнике вот такую историю: Екатерина была поклонницей Петра I. Однажды ей сообщили, что первый Гончаров был внебрачным сыном Петра. Она хотела увидеть портрет и сравнить. Не знаю, к каким выводам она пришла, но наши учёные встали на дыбы: если нет подтверждений в источниках, значит, не было. В книгу этот эпизод не попал, но на встрече с читателями я буду его рассказывать.
«Хватило бы жизни»
— Вы автор не только документальных, но и художественных произведений. Из каких впечатлений, жизненных историй рождается сюжет?
— Иногда сюжеты снятся. Иногда рождаются из чьих-то разговоров. Так, из истории, которую мои жена и дочь услышали в парикмахерской, получился рассказ «Одноклассники.ру». На создание рассказа «Три шестёрки» меня вдохновила секретарь с удивительно низким для женщины голосом.
Был у меня замысел книги о Циолковском, хоть о нём и написано много. Меня не покидала одна мысль: как мог человек, не имеющий высшего технического образования, создать формулу реактивного движения? И как-то зашли мы в часовню, и я спросил там одну из женщин: «А Богоматерь на иконах всегда с младенцем?» Она ответила, что на всех иконах, кроме Калужской богоматери, там у неё книга в руках. И я этот вопрос вложил в уста Циолковского, он просит Богоматерь помочь и открывает эту формулу.
— Бывает ли так, что исторические факты противоречат друг другу?
— Например, остаётся открытым вопрос, виделись ли Циолковский с Королёвым. Мой отец, первый директор музея истории космонавтики, как-то спросил об этом Королёва, и тот подтвердил: да, мы встречались, Циолковский был в чёрном костюме. Но родственники Циолковского сказали, что чёрного костюма у него никогда не было. Я думаю, Королёв просто попутал оттенки цвета, но встреча была. И памятник этой встрече стоит на своём месте.
— Как вы пришли к писательству?
— Лет пятнадцать назад я работал в газете «Весть». Главный врач областной больницы хотел баллотироваться в областное законодательное собрание. Я сделал о нём агитационный очерк, который ему понравился. И он попросил меня написать книгу к двухсотлетию больницы, от её основания до наших дней, от мыслей Хлюстина о создании лечебницы до одной из лучших больниц России. Сроки были ограничены. Я ответил: книг никогда не писал, но готов рискнуть, если вы готовы рискнуть. Так появилась книга «200 лет на страже здоровья».
— Случалось ли так, что на стадии воплощения замысел книги вдруг менялся?
— Есть у меня книга «Шагнувшие в вечность». Очень хочется её выпустить, она уже готова, жду только финансирования. Я хотел написать к столетию начала Первой Мировой военно-приключенческий роман. Но неожиданно на первый план вышла фигура императора, появились исторические лица, его семья, окружение. И – работа стратегической разведки. Кстати, лирические герои романа — калужане. Правда, это вымышленные персонажи.
На одной из своих книг известная калужская писательница Людмила Филатова написала мне: «Поражаюсь твоей трудоспособности!» Планы у меня большие. Хватило бы жизни.
Путь к читателю
— Ваша дочь Елена тоже писатель. Обращается ли она к вам за советом?
— Ни за что! Она абсолютно самостоятельный автор десятка приключенческих романов. Как-то я читал детектив популярной писательницы, а там от книги к книге меняются только имена. Острое чувство дежавю. Дочь меня упрекнула: мол, читаю всякую дребедень. Я её подколол в ответ: если можешь, для начала напиши не хуже. А она взяла да и написала. Поначалу получалось несколько наивно, но читателям понравилось. Издательство «Подвиг» выпустило восемь её книг, а ещё две не успело, закрылось. Я больше скажу, у меня и жена писать стала. Видимо, по принципу: «Муж пишет, дочь пишет, а я что – не могу?» Её рассказы печатаются в популярном литературном альманахе «Галерея».
— При такой активной творческой работе успеваете ли вы сами читать? Кого из калужских (и не только) авторов могли бы выделить?
— Из калужских прозаиков самый сильный — Людмила Филатова. Ещё прекрасно пишет Андрей Убогий, его «Доктор», книга о том, как врач становится бомжом, постоянно лежит у меня на столе. Недавно прочитал Кадзуо Исигуро «Не отпускай меня». Из российских авторов очень ценю Захара Прилепина и многих других.
— Мы живём в период, который многие называют кризисом бумажного книгоиздания. Падают тиражи, уменьшаются гонорары, издатель заполняет рынок, не думая о рекламе своей продукции, многие авторы уходят в Интернет, на сетевые писательские площадки. Коснулась ли эта ситуация вас?
— Когда меня спрашивают, можно ли что-то из моих книг разместить в Интернете, я всегда разрешаю. Да, действительно, сейчас пишущих едва ли не больше, чем читающих. На мой взгляд, главное, чтобы книга был интересной. Кто-то из наших классиков сказал, что любит все жанры, кроме скучного, и ведь он прав. Пишите так, чтобы захватить читателя. Мне как-то рассказали, что мою книгу «1812… 1914… 1941…» воруют из библиотек. А в семье подруги жены её вдруг начала читать совсем юная внучка. И не отдала, пока не прочитала, а я эту историю как-то на более старший возраст рассчитывал.
Так что, уверен, книга всегда найдёт своего читателя.
Смотрите также:
- «Попросила заковать меня в наручники». На что идут писатели ради книги →
- Бизнесмен в доспехах. Ресторатор из Калуги взрослел на ролевых играх →
- Дом на обрыве. История и будущее калужского Дворца пионеров →