«Его до сих пор не поняли». Правнучка Циолковского о «космическом» прадеде

Несмотря на научное признание, основоположник космонавтики Константин Циолковский оставался одинок. Его философские работы называли серьёзным заблуждением.

Чем реальный Циолковский отличался от своего популяризированного образа? Почему для современников он был, прежде всего, преподавателем, а не ученым? Об этом в День космонавтики в интервью «АиФ-Калуга» рассказала правнучка изобретателя и заведующая домом-музеем Циолковского в Калуге Елена Тимошенкова.

Слишком опередил своё время

Анастасия Ермакова, «АиФ-Калуга»: Вы более 30 лет работаете в доме-музее, где когда-то жил и трудился ваш знаменитый прадед. Что вам рассказывали о нём родные?

Елена Тимошенкова: Мой отец был младшим внуком. Когда Константина Эдуардовича не стало, ему было семь лет. Потому у него остались какие-то чисто детские воспоминания: как дедушка показывал опыты, занимался с ними физкультурой, покупал ему игрушки. Наверное, только старшие внуки в значительной мере понимали, что дедушка не простой учитель, а значимый человек, к которому приезжают гости из Москвы, которому посвящают фильмы и вручают награды. Отец возглавлял дом-музей Циолковского до самой пенсии. И когда-то Юрий Гагарин сказал ему: «Вы счастливый человек. В детстве вы сидели на коленях у Циолковского, а сейчас принимаете в музее людей, которые претворяют в жизнь его идеи».

— Внуки сознавали, что он великий человек?

— Внуки понимали, что он не великий, а необычный человек и учёный. Потому что всё-таки понятие «великий» пришло после его смерти. И это, в принципе, объяснимо. Его труды по космонавтике слишком опередили своё время. Ордена Трудового Красного Знамени за работу по дирижаблям и авиации он удостоился в 75 лет. О ракетах там и близко речи не шло. В 1932 году они были чем-то запредельным и непонятным.

— То есть впервые он получил признание в стране как учёный в 75 лет?

— Конкретные даты здесь нельзя назвать. Но, по крайней мере, приблизительно в те годы. Среди узкой группы учёных он стал широко известен ещё в 1913-м, когда была переиздана его работа по реактивному движению, в которой впервые говорилось, что для полёта в космос надо применять именно ракету. Циолковский описал её устройство, топливо, на котором она будет летать, как спасать космонавтов от перегрузок и др. Он ухитрился кратко предвидеть очень многое, что потом взяла на вооружение современная космонавтика.

Первый в космосе. Изобретения и идеи Циолковского, опередившие свое время Подробнее

Юрий Гагарин рассказывал, что когда он вернулся из космоса, его часто спрашивали: «Как вам полёт?» А он отвечал, что обо всём, что пережил, прочитал в книге Циолковского, поэтому был готов к этому заранее.

— Получал ли Циолковский удовлетворение от своей научной деятельности? Что он ощущал?

— Хотя признание в кругу учёных у Константина Эдуардовича было, в жизни всё обстояло намного сложнее, потому что Калуга — провинция. Общаться с учёными он мог только письменно, в гости редко кто приезжал. Свои работы, вплоть до 75-летнего юбилея, он издавал на собственные деньги.

Когда весь ажиотаж вокруг его персоны прошёл, он написал: «Несмотря на всю эту шумиху, я по-прежнему одинок и бессилен, как был». То есть внешне всё красиво, а в реальности дирижабль его конструкции стали строить буквально последние год-полтора его жизни, когда он уже тяжело болел. Я думаю, что он во многом переживал своё одиночество и невозможность воплотить в жизнь свои идеи.

Юрий Гагарин рассказывал, что когда он вернулся из космоса, его часто спрашивали: «Как вам полёт?» А он отвечал, что обо всём, что пережил, прочитал в книге Циолковского, поэтому был готов к этому заранее

Евангелие от Циолковского

— Какие среди своих трудов он особо выделял?

— Самым важным в своём творчестве он считал философские работы. Потом это назовут русским космизмом. Вместе с тем, когда к 75-летию Циолковского решено было издать двухтомник его работ, Константин Эдуардович планировал включить в него и философские. Но в стране с материалистической идеологией это посчитали серьёзным заблуждением серьёзного учёного, и государство не стало их издавать.

— Несмотря на то, что Циолковский был учёным, он верил в Бога?

— Он верил в высший космический разум. Теории излагал в коротких маленьких брошюрах, написанных доступным языком. Их бесплатно раздавал своим гостям. У этих работ потрясающие названия: «Воля Вселенной», «Неизвестные Разумные Силы», «Причина Космоса». Это всё обозначения высшего космического разума.

— К 150-летию учёного появилось так называемое Евангелие от Циолковского. Что это такое?

— В последние годы он стал пересматривать и пытаться трактовать Евангелие по-своему. Он вносил в него свои религиозно-философские идеи. Книжка вышла в частном издательстве крохотным тиражом и разошлась очень быстро.

— Константин Эдуардович ходил в церковь?

— Он посещал церковные службы, потому что преподавал в епархиальном училище, где воспитывались дочери священнослужителей. Религиозным он не был, но верующим был. Все эти внешние атрибуты его не сильно интересовали, а веру в то, что высшая сила ведёт человека по жизни, он чувствовал всегда.

— Считается, что гении живут в своём мире, и не замечают, что происходит вокруг. С Циолковским было так же?

— Частично. Мир математики — это одно, а семью-то с шестью детьми надо было содержать. Потому он больше сорока лет работал учителем и любил эту работу. Его наградили двумя орденами за педагогическую деятельность, а совсем не за науку. И это была очень высокая оценка его таланта.

— Как его воспринимали современники? Есть такое мнение, что окружающим он казался немножко чудаковатым — не от мира сего.

— Мыслителем его калужане, конечно, не воспринимали: провинциальная купеческая Калуга, какой там мыслитель! Их это не интересовало. Их интересовало, что он делает какие-то странные модели летательных аппаратов и испытывает их на крыше. Но это уже штампы советской литературы. В маленькой Калуге Константин Эдуардович был уважаемым человеком, потому что, прежде всего, был учителем. Эта профессия в то время ценилась очень высоко. И давала хорошее материальное обеспечение, потому что семья смогла при нём единственно работающем купить дом.

Не служба, а космос! Как жили и работали на Байконуре Подробнее

Он был немножко рассеянный, в своих мыслях, немножко чудаковатый. Но тем не менее совершенно не оторванный от жизни. Его некоторая закрытость объяснялась глухотой. Это ограничивало общение с людьми. Он был застенчивым, стеснительным в незнакомом кругу. Но когда к нему домой приходили гости, он становился совершенно потрясающим хозяином.

— В наше время Циолковского превратили в бренд. Как вы к этому относитесь?

— Я думаю, если бы он жил сейчас, то тихо посмеялся бы в бороду: «Ну, давайте». Потому что для него было главным воплотить идеи в жизнь. А с другой стороны, уже 55 лет проводятся научные чтения Циолковского, на которых за несколько дней прослушивается 350-400 докладов. И почти каждый выступающих пытается показать ещё одну крупицу жизни и творчества учёного. Для меня Циолковский — это как колоссальный айсберг, верхушка которого как-то чуть-чуть открылась, а всего глобального Циолковского мы до сих пор не поняли, не ощутили и не осознали, потому что он более космический, чем нам это кажется.

Обыденный космос

— Когда наступил пик общественного интереса к Циолковскому и все поехали в Калугу?

— Сначала в 1957 году — после запуска первого искусственного спутника Земли. Это был первый прорыв в космос. Тогда в доме-музее появились первые космические экспонаты — дублёр первого искусственного спутника. И сюда, в эту маленькую Калугу, о которой никто никогда не слышал, хлынули десятки тысяч людей со всего мира. А в дом Циолковских стали приходить мешками письма с поздравлениями семье, что претворяются в жизнь идеи учёного. Ну, а вторая волна популярности наступила, конечно, когда Юрий Гагарин полетел в космос. Почтальон, по-моему, тогда каждый час приходил. Из его сумки выгружались телеграммы и письма с поздравлениями со всего СССР.

А в 1964 году нашу семью навестил Юрий Гагарин. Он приехал к бабушке, мне тогда исполнилось семь лет. А счастье-то какое было! Все друзья завидовали, что я видела космонавта.

— Изменились ли за 30 лет юные посетители? Насколько им интересен космос, знакомы имена Циолковского и Гагарина?

— Живая история забывается. Мы, конечно, пытаемся дать понимание космоса, значимости, величия и опасности профессии космонавта. Но, тем не менее, по-моему, единственный космонавт, которого знают все, — это Юрий Гагарин. А кто такой, например, Герман Титов, уже не знает никто. Очень обидно и грустно. С другой стороны, ко всему привыкают. Когда-то полёты были уникальными, а сейчас это стало обыденным делом.

— Открытие второй очереди музея космонавтики в Калуге разве не повод для радости? Это, значит, что наука и космос популяризируются.

— Это, конечно, хорошо. Я помню, когда мы школьниками сбежали с урока, чтобы посмотреть открытие первой очереди музея. Тогда казалось, что лучше его вообще не будет. Но, значит, можно лучше.