Народный Дон Кихот. Общественник о том, почему дороги не становятся лучше

Как справлялись добровольцы в пандемию, почему дорожный вопрос остаётся без ответа, для чего идти в областной парламент и зачем депутату учиться. Об этом «АиФ-Калуга» рассказал глава регионального исполкома ОНФ Дмитрий Афанасьев.

Когда неясно и тяжело

Анастасия Ермакова, «АиФ-Калуга»: Скоро исполнится год волонтёрскому штабу «Мы вместе», одним из координаторов которого вы являетесь. Его организовали для помощи гражданам в пандемию. Добровольцы развозили врачей по вызовам, контактировали с больными. Они постоянно подвергались риску заражения коронавирусом. Кто-нибудь из них заболел?

Дмитрий Афанасьев: Все волонтёры обеспечивались средствами индивидуальной защиты. Среди них в большей степени студенты. Я, как преподаватель, понимал, что несу ответственность персонально за каждого. Не дай бог, он заболеет, в силу нашей некомпетентности. Но у нас таких случаев не было. Ни один волонтёр не заболел.

— Что представляет собой волонтёрский штаб «Мы вместе»?

— Название штаба подчёркивает, что в него входят все, кто готов оказать помощь. Ряд некоммерческих общественных организаций объединились для его создания. Это «Волонтёры-медики», Ассоциация волонтёрских центров. «Народный фронт» только одна из них.

— Вам приходилось работать в пик пандемии, помогать в критических для здравоохранения ситуациях. Какие трудности возникали?

— В первую волну — когда людей только посадили на самоизоляцию — важно было, чтобы человек, не выходя из дома, получил лекарства от своих текущих заболеваний. Нам звонили на горячую линию, мы ехали за рецептом в больницу, а затем — в аптеку и доставляли лекарства на дом. Ещё мы могли забирать какие-то документы у человека и отвозить их терапевту, чтобы он выписал рецепты. И это было очень тяжело. Потому что в аптеках тогда собирались большие очереди. И за день, пока пройдёшь все эти круги, мы успевали обслужить только 5-6 человек.

Система была настолько неоптимальной, что пришлось с Минздравом её прорабатывать, чтобы исключить лишние цепочки. Мы предлагали сделать так, чтобы больница сразу передавала в аптеку информацию о необходимых лекарствах и вызывала волонтёров, а мы бы сразу, не дожидаясь звонков, доставляли медикаменты. В конце концов, это заработало, и очень серьёзно сняло напряжение. Ситуация изменилась в разы. Два экипажа волонтёров могли обслужить за день до 60 человек.

— Какие проблемы решали во вторую волну?

— Запросы на продуктовую помощь снизились, но возник вал обращений к медицинским работникам. И встал вопрос: как помочь участковым терапевтам пройти за день огромное количество вызовов. Их поступало от 50 до 70 в день. Люди жаловались, что ждут доктора по трое суток. Врачи работали на износ. После того, как мы стали их развозить, количество обслуживаемых пациентов увеличилось в 3 раза. Я лично возил доктора, который посещал до 60 пациентов за смену. Конечно, врачи падали потом от усталости, они работали до 11 ночи. Осенью мы не вылезали из машин.

А потом подключилась область, стали давать машины из гаражей муниципальные органы власти, и ситуация поменялась. Всё пошло своим чередом. Задача волонтёра — как раз помогать в тот момент, когда неясно и тяжело.

Дорожный вопрос

— В регионе строят много новых дорог, и «Народный фронт» постоянно проверяет, насколько они безопасны. Как вы оцениваете их качество?

— Зачастую, хотя внешне дорога и выглядит новой, но, когда начинаешь обращать внимание на детали, выясняются неожиданные вещи. Например, мы решили проверить водопропускные трубы под трассой. Весной, когда всё тает, это особенно актуально. От их состояния зависит качество нового дорожного покрытия. Сам лично на корточках прополз трубы под дорогой Быбынино-Воротынск. И столкнулся с тем, что где-то швы уже выпали, где-то просто были не сделаны, а где-то замазаны на тяп-ляп. Мы не можем давать оценку, но дефекты в ремонте водопропускных систем были заметны невооружённым глазом. Пришлось ещё раз обращать на это внимание. Подрядчиков заставляли переделывать. Вначале они отмахнулись. А потом — со второго, третьего раза сделали.

— Как реагируют дорожники на ваше вмешательство в их работу? Вы ведь не контролирующая ремонт организация.

— Это вызывает у них агрессию. Начинаются выяснения, кто допустил ошибку: подрядчик или дорожная организация, укладывавшая асфальт. Наш интерес к фракции щебня, который используется для строительства дорог, вызывает у специалистов недовольство. Вместо того, чтобы показать её, они называют нас дилетантами. Тогда нам приходиться прибегать к измерительным инструментам, чтобы детально исследовать вопрос.

— Почему, экспертизы Стройнадзора и заказчиков, которые должны проверять качество, не показывают даже то, что вы видите невооружённым взглядом?

«Встречали с негативом». Доброволец из Калуги о трудностях волонтёрства Подробнее

— Это вопрос риторический. Была ситуация. Мы обнаружили на дороге в Козельске рядом с лежачим полицейским знак ограничения скорости, не соответствующий нормативной ширине этой искусственной неровности. Другими словами, водители, следуя с разрешённой скоростью, просто разбивали машины на этом участке. Мы пригласили на место специалистов, Стройнадзор. Все приехали, посмотрели, и этот вопрос завис в воздухе. Потому что проектировщики начертили так, а подрядчик так и сделал. К подрядчику претензий нет. Госэкспертиза проводилась. Кто смотрел?

Учить и учиться

— В чём роль вашего общественного движения?

— Мы сильны людьми. До недавнего времени существовала проблема бюрократической переписки. Сейчас создаются инструменты быстрого отклика. С прошлого года мы делаем то, что никто до этого не делал: это разбор обращений на прямую линию президента. Вопросы, которые не были заданы Владимиру Путину, мы адресуем экспертам, получаем обратную связь и уже передаём свои предложения в администрацию.

— Помимо того, что возглавляете региональный исполком ОНФ, вы также преподаёте историю и обществознание в школе. Почему не бросаете эту деятельность?

— Да, я из династии учителей, это помогает. У моих ближайших родственников более 500 лет общего педагогического стажа. Я преподаю почти 25 лет и мне нравится этим заниматься, это, наверное, моё призвание. В то же время я ученик-первокурсник.

— Получаете новое образование?

— После того, как меня избрали в законодательное собрание регион, я понял, что необходимо обладать правовыми знаниями, прежде всего, чтобы эффективно работать. И поступил на юридический факультет вуза. Посещаю лекции по выходным и уже сдавал экзамены. Преподаватель римского права у меня тот же, что и 25 лет на истфаке. Теоретические знания я сразу применяю на практике в работе. Некоторые моменты я уже использовал в своей текущей деятельности, чтобы помочь людям.

— То есть, образование вам нужно, чтобы помогать людям?

— Конечно.

— Вы единственный депутат-общественник в региональном парламенте. Зачем пошли в Заксобрание?

— Это определённая ступень. Чтобы начать эффективно работать, надо проявлять законодательные инициативы, а их надо готовить. Мы в настоящее время готовим несколько вариантов законопроектов, которые предложим в Заксобрании. Они касаются медработников и тех вопросов, с которыми я сталкиваюсь каждый день.

— Ваше образование и деятельность связаны с обществом. Как считаете, законотворчество способно изменить его жизнь?

— Безусловно. Депутаты принимают бюджет. Бюджет здесь ключевое слово. Он ориентирован на те или иные программы. Можно вложить больше в образование, можно в дороги. Это проецируется потом на жизнь. В зависимости от принятого депутатами бюджета закладывается основное направление, вектор развития общества.