Анализ последствий. Следователь из Калуги о скрытой расплате преступников

Иногда правонарушение оказывается трудно раскрыть, а бывают дела попроще. Однако куда сложнее понять степень вины человека, и, уж тем более, определить искреннее раскаяние в содеянном. В предверии профессионального праздника — Дня сотрудников органов следствия Российской Федераци — о преступниках и их совести корреспонденту «АиФ-Калуга» рассказал руководитель следственного отдела СКР по городу Калуге Игорь Зайцев.

Ложное раскаяние

Андрей Хорошавин, «АиФ-Калуга»: Игорь Викторович, у вас следственный стаж почти четверть века. Наверное, много довелось за это время повидать. А есть дело, которое чаще вспоминается среди прочих?

Игорь Зайцев: Прямо сейчас вспомнилось преступление, которое расследовал, когда был в отделе по особо важным. Тогда достаточно резонансное происшествие случилось. Преступник подозревал супругу в измене. За полтора дня преступник убил жену и троих детей.

— Он своих детей убил?!

— В том числе. Ему что-то в голову ударило, что жена ему изменяла. И ребёнок, которым она была беременна, и предыдущие не от него. Совершил убийство в одном месте, а затем пошёл в соседнюю деревню, чтобы убить ещё кого-то. Его достаточно быстро отыскали. Он, в принципе, частично сознался. Пытался притвориться невменяемым, но не получилось. Возможно, эти хождения по разным населённым пунктам совершал с целью имитации психического расстройства.

— Мне кажется, что часто преступники пытаются выдать себя за невменяемого.

— Не так часто. Случается, что люди пытаются это сделать, но мало у кого получается.

— Ещё иногда странным кажется, что в ходе расследования сходят с ума. Как, например, в случае с братьями-близнецами, которые напали на Новый год на полицейских. Один из них лишился рассудка уже после задержания.

— Случается такое. У меня было дело, когда преступники убили двух девушек, а потом подожгли. Одного осудили, а второго признали временно невменяемым. Даже на этой почве терял речь. Или имитировал. Я до конца не понял. Говорят, что он не разговаривал. Ни в камере, нигде.

— Из-за того, что он совершил?

— Возможно. Врачи однозначно не сказали. Впрочем, через несколько лет его вылечили и привлекли к ответственности.

— Очень часто можно услышать дежурную фразу от преступников, что они признают свою вину. А вообще случается, что действительно искренне раскаиваются? Не просто для галочки, чтобы поменьше срок получить.

— Такое бывает. Чаще всего, когда преступление совершено по неосторожности. Или когда человек до этого никогда не привлекался, ни в чём противоправном его не замечали. И в один день неожиданно совершает что-то в силу определённых обстоятельств.

— А есть такие дела, где действительно хотелось сказать преступнику: зачем же ты себе так жизнь поломал?

— Из умышленных сейчас не припомню. Иногда в допросе читаешь, что он раскаивается и просит прощения. Но насколько это от души и искренне… Или это с целью смягчить своё наказание. Тут трудно сказать.

А по неосторожности бывает. В Медынском районе, например, когда я руководил Дзержинским межрайонным отделом, произошёл случай, когда мать не доглядела за ребёнком, и он утонул в ванной. Ещё одно происшествие. В феврале этого года в Калуге мужчина пошёл за беременной супругой в женскую консультацию, оставил ребёнка в машине. Произошло возгорание, и в результате мальчик сгорел. Сейчас дело направили в суд. Он раскаялся. Там хорошая семья, но вот так получилось. Вина есть, но она не умышленная. В таких случаях люди сожалеют о содеянном.

— Сейчас летом в новостях рассказывают про случаи, когда дети выпадают из окон. Много таких происшествий?

— Мы, по крайней мере, проводим проверки. Если есть основания, то возбуждаем уголовные дела. Были и такие прецеденты. У нас в этом году был случай, когда мальчик упал с четвёртого этажа. Причём родители прятали от него ручки от окон, но как-то нашёл на шкафу, открыл, начал бросать игрушки вниз и упал. Там, в результате, мы вины родителей не усмотрели, потому что они приняли все возможные меры, так как знали, что склонен ребёнок бросать вещи в окно и выглядывать, как они там полетели. Предугадать, что мальчик залезет на шкаф, найдёт ручки… Никто не сможет.

— Такие дела, наверное, очень сложные. Вроде нужно наказать родителей, но с другой стороны…

— Сложные. Да. Но мы очень взвешенно относимся. Жизнь и здоровье детей у нас одни из самых приоритетных направлений. По любому факту в СМИ мы проводим проверки. Но при принятии решения относимся очень взвешено. Если есть вина человека, мог предотвратить, то да… Привлекаем к ответственности.

Восьмилетний мальчик выпал из окна 8 этажа в Калуге Подробнее

— Случалось, что подозреваемые сопротивлялись при задержании?

— Буквально недавно сотрудник ГИБДД взял взятку 10 тыс. рублей у человека, который, вероятно, был в нетрезвом состоянии. При помощи сотрудников собственной безопасности происходило задержание. Подозреваемый прокатил на капоте замначальника отдела. Получив деньги и видя, что его уже начинают задерживать, первое желание было дать по газам и куда-нибудь уехать. Его, понятное дело, остановили. Конечно, потом дико извинялся, во всём раскаялся, мол, простите меня, растерялся, у меня в первый раз такое.

Правильный вектор

— Очень часто наблюдаю, что следственный комитет возбуждает уголовные дела по сообщениям в СМИ и социальных сетях. Много таких дел в Калуге?

— В год, наверное, десяток. На мой взгляд, не очень много.

— Можно ли вообще верить соцсетям?

— По-разному. Сначала мы проверяем. Если это фейк, что-то не имеющее под собой реальной подоплёки, то безусловно мы не возбуждаем дело. А если это реально будет подтверждено, например, когда кому-то наносят телесные повреждения или распространили сведения частного характера, например, интимные фотографии, то безусловно реагируем.

— А в этих случаях нужно обращение от пострадавшего?

— Как правило, такие дела являются частно-публичного обвинения, то есть возбуждаются только по заявлению гражданина. Мы находим человека, и если он скажет, что хочет привлечь к ответственности виновного, то мы расследуем. Здесь каждый оценивает, насколько для него этого важно. Как и с побоями. Если один другого поколотил, но серьёзных последствий нет — среднего или тяжкого вреда — то всё зависит от потерпевшего. Если он заявление напишет, то дело будет возбуждено. Однако есть случаи, которые даже не требуют обращения. Как правило, это более тяжкие.

— А какие дела для вас интересны?

— Я бы не сказал, что есть дела интересные и неинтересные. Скорее… Есть сложные и попроще. Сложные — совершённые в условиях неочевидности, когда есть труп, но преступник не установлен. В процессе следственных действий, оперативных мероприятий, совместно с сотрудниками уголовного розыска находят подозреваемого, а потом собираются доказательства его вины.

Целесообразнее такой вопрос задавать у следователей, которые работают с тем или иным материалом. Моя нынешняя роль — скоординировать, проверить, дать какие-то указания, где-то что-то подсказать.

— Подсказки подчинённым часто требуются?

— К сожалению, да, потому что коллектив городского отдела постоянно обновляется и сейчас очень молодой. Следователей, имеющих стаж свыше трёх лет, всего единицы. Кто-то уходит в управление, кто-то в руководители.

— До того, как вы вернулись в Калугу, вы ещё были руководителем Дзержинского межрайонного отдела. Там сложнее?

— Он обслуживает пять районов области: Дзержинский, Медынский, Юхновский, Износковский, Мосальский районы. Протяжённость по охвату территории это один из самых больших. Сложности были с выездом. Например, из Кондрово доехать в Мосальск, а это 100 с лишним километров. Населения там меньше получается, чем в Калуге. В общей сложности около 100 тыс. человек.

В Медынском районе задержаны подозреваемые в похищении и убийстве человека Подробнее

— Тихие районы или не очень?

— Ну, кроме Товарково, Кондрово. Там, как правило бывают… Нюансы. В Юхновском временами происходят преступления. Хотя иногда «радует», например, Мосальский район. На 1 января там периодически что-то случается. Салат оливье не поделили и поножовщину устроили. И вот следователь, который поехал в Калугу, чтобы отметить праздник с родственниками, в 11 часов встает, прощается и отправляется на выезд.

— Много бумажной работы?

— Наверное, она есть везде. Это делается и для того, чтобы проанализировать в каком направлении двигаться, поэтому анализ, статистика, обобщение нужны. Не покажешь свою работу —  её никак не смогут оценить. Хотя оценивать можно по каким-то количественным показателям, качественным. В моём понимании хороший показатель работы следователя — это когда у потерпевших нет претензий, что преступление раскрыто и виновные привлечены к ответственности. Это жизненный и понятный показатель.